Художественный раздел
Экзамен
©Олег Куимов
Вера Александровна с интересом разглядывает ерзающего перед ней на стуле абитуриента — типичный троглодит: связывание слов дается ему мучительно. Слушает она его в пол-уха: что бы тот ни намычал, ему нужно поставить не ниже четверки — декан просил. «Экземпляр, безусловно, прелюбопытнейший, — думает она, — чем же ему так химия приглянулась, если он крекинга толком не знает?».
— Башни — это, конечно, хорошо. Большие башни еще лучше. Ну а что там происходит? — бросает она ему веревку на дно ямы, — ну что из нефти-то делают?
— Ну там... этот... бензин делают, — вспоминает тот наконец.
— Ну а еще что? — приступает к подъему груза Вера Александровна. «Троглодит» беспомощно барахтается, сучит ножками, пучит глаза — ни проблеска мысли. Вера Александровна вздыхает.
— Ну хорошо, вы техникой увлекаетесь?
— Да, я в детстве на картинг ходил.
— Ну вот и прекрасно! А что вы там делали, чтобы подшипник не выходил из строя из-за трения?
— Маслом машинным мазали, этим... как его... солидолом.
— Ну, а откуда его берут? О чем мы с вами сейчас говорим?
«Троглодит» начинает сучить ножками уже равномерней:
— При крекинге кроме бензина получают и масла. Вера Александровна улыбается:
— Замечательно. А на чем вы ездили, из чего трасса сделана?
«Троглодит» снова пучит глаза, закатывает их к потолку, пытается думать, но этого у него от волнения уже не получается. Потные ладони начинают беспомощно скользить по веревке, но прежде, чем шлепнуться на дно ямы, он в последнем, судорожном рывке дергает ногами, извиваясь всем телом:
— Там что, асфальт делают?
Веру Александровну распирает от смеха, кажется, еще миг — и он вырвется наружу безудержным взрывом, но, с трудом, все же ей удается с ним справиться. Она делает вид, что не заметила изумления абитуриента:
— Вот видите, стоит только начать думать, и вы вспоминаете.
Вера Александровна задумывается, — спрашивать дальше опасно, — может завалиться. И решает поставить точку. Но так быстро нельзя, и она задает вопрос уже из любопытства:
— Скажите, а почему вы пошли на химфак?
— Я всегда хотел поступить в университет.
— Это, конечно, похвально, однако почему именно химфак, а не исторический, физфак, геологический, например, или филологический — там мужчины на вес золота.
— А у меня мама лаборантом на заводе работает, вот я и пошел.
— Ну что ж, — наконец-то улыбается Вера Александровна, — поддержим семейную династию. Думаю, — заглядывает она в его паспорт, — четверка Вас устроит, Василий Андреевич?
Тот хлопает бабскими ресницами, шмыгает кривым носом-рубильником и, опешив от негаданно свалившегося на него счастья, спешит, пока еще не поздно, унести его за дверь. Всего минуту назад Джомолунгмой его грез являлась тройка. Четверка стала ужа даром, в некотором роде блажью веселящихся где-то на Олимпе богов.
«Кажется, поступил», — Василий уже представляет, как восхищенно покачивают головами бабушки-соседки, директор школы, Вадим Анатольевич, берет обратно свои слова о его бездарности, а новенький мотоцикл, обещанный отцом в случае поступления, несет его вдогонку за горизонтом.
Почти одновременно с Верой Александровной отмучивается и Зоя Ильинична: последний абитуриент, с трудом шевеля ватными ногами, выползает за дверь.
— Ну вот и закончили, — улыбаются друг другу коллеги, — нашего полку прибыло. — Во всяком случае, в этом году уровень знаний все-таки повыше. По крайней мере таких, как Петя Чеботарев в прошлом году, нет.
— Да, это уж точно. Я вам, Вера Александровна, не завидую. Это ж какое мужество надо было иметь, чтобы поставить ему тройку!? Я бы, наверное, не смогла.
— А куда деваться-то было: кандидат в мастера спорта по плаванию. Да и сейчас я вот только четверку поставила последнему абитуриентику. Как не поставить, если Виктор Николаевич лично просил — перворазрядник по боксу, видишь ли. А впрочем, все равно, парней надо брать — одни девки ведь.
— Ничего, Петя же учится как-то. Образование еще никому не мешало. Пусть хоть дворником будет, зато с дипломом.
— Это точно. Но самое главное, Зоя Ильинична, мы в этом году биологам нос утерли: у них ведь недобор, а у нас — конкурс, — Вера Александровна достает калькулятор, — одна и двадцать пять сотых человека на место. Коллеги расходились по домам усталые, но довольные хорошо проделанной работой.
