Контрольный листок, 2013, № 6
Соло на ноутбуке
Полуправда
© Даниил Печерников
Соло на ноутбуке
Полуправда
© Даниил Печерников
Когда я работал прошедшей весной над темой диплома, посвящённой манипуляциям в СМИ, в качестве источника я использовал, кроме прочего, хорошую книгу Анны Даниловой «Манипулирование словом в средствах массовой информации» (рекомендую её всем читателям «Контрольного листка»).
Рисунок, по которому можно узнать книгу Даниловой
Один пример заставил обратить на себя внимание. Автор в практической главе проводит анализ молодёжной прессы «нулевых» годов, цитируя нередко такие отталкивающие примеры, что пожалеешь о «лихих 90-х». В частности, Данилова обращает внимание на то, что понятию «учитель» придаётся отрицательный смысл как минимум тремя способами: контекстно, словообразовательными средствами и визуально.
Как комбинированный пример, приводится цитата из журнала «Круто» (2003, № 24): «Вырежи рожи своих учителей и приклей их под картинками» - статья сопровождается иллюстрациями с изображениями привидений, чудовищ и обнажённых моделей» (и Данилова воспроизводит первоисточник – рис.13 по книге; далее следует рис.14, несколько иной и чисто графический пример формирования отрицательного отношения к учителю вообще).
Рисунки, на которые даны ссылки
Отмечаю существенный недостаток книги Даниловой: она пассивно анализирует манипулятивные технологии, но не предлагает ни оборонительных (и тем более - контрнаступательных) технологий против них, ни возможности использования этих манипулятивных технологий против самих манипуляторов. Как сейчас, вспоминаю одного из положительных персонажей ефремовского «Часа Быка» - инженера Таэля, который считал, что полуправда, изобретённая властью как средство политической манипуляции, годится и как средство борьбы против самих представителей власти.
Манипулятивная технология в приводимом примере призывает оскорблять и унижать учителей/преподавателей вообще. И часто этим подходом учащихся пользуются как раз некомпетентные преподаватели/учителя, которые занимаются больше интригами, чем своей основной деятельностью (чтобы интриговать, надо иметь возможность не работать, формально числясь на должности и приходя на рабочее место, даже получая оклад, но обязательно – создавать видимость работы). Объектом же моббинга выступает, как правило, преподаватель/учитель, как раз знающий свой предмет. Учащихся же просто используют, чтобы показать, что даже они против него.
Отношение же к учителю/преподавателю в меру того, как он отвечает своему функциональному назначению – то есть: как он знает свой предмет, чему он может научить, как правило, в школах и в меньшей степени в вузах не поощряется, даже преследуется. У меня в школе немало было конфликтов именно на эту тему.
Таким образом, утверждаются крайности: либо ненависть к учителям/преподавателям (чаще всего – знающим), либо утверждение их авторитета исключительно на ранговом отличии («преподаватель – значит, прав»). Некоторым исключением стала публиковавшаяся в 2012 году на страницах «Контрольного листка» оценка студентами Украины своих преподавателей. Российские студенты этому примеру, к сожалению, не последовали.
Несомненно, у студентов есть ещё достаточно причин: откровенное незнание своих прав, неопределённое правовое положение (страх быть отчисленными). Соответственно, студентам надлежит добиваться расширения прав через профсоюзные организации, а сами эти организации должны добиться такого уровня самоуправления, которое было в отечественных вузах в 1920-е годы («Контрольный листок» и про это публиковал материалы), хотя бы явочным порядком (то есть не дожидаясь, когда они получат на это право «по закону», а создать ситуацию, чтобы это было возможно «на деле», а закон при принятии оказался бы простым переводом сложившейся ситуации на легальное положение).
Объяснение, что описанные технологии «изначально были задуманы как манипулятивные», я считаю не менее как наивным, если не уходом от ответа (всё заточенное под что-то, можно переточить под противоположное). Оскорбления в адрес учителей/преподавателей общедоступны, тем более что их используют самые недобросовестные из них, как давление на своих коллег при помощи обывательской толпы, своеобразного «хора» этого фарса, причём хор составляют учащиеся.
Оценивать же преподавателей/учителей объективно:
а) не каждый из учащихся сможет (в меру собственного незнания: сейчас – как отражение описанных неоднократно процессов в образовании и культуре – даже просто понять, что конкретный учитель/преподаватель ничему не учит, а лишь создаёт видимость учебного процесса, уже часто является достижением для конкретного учащегося);
б) не каждый из числа тех, кто сможет, пойдёт на это (здесь уже другие причины – от искусственного поддерживания «авторитета» исключительно ранговыми, но не функциональными, отличиями преподавателя до откровенных угроз применения насилия, если не самого насилия, например, находящего выражение в порядке отчисления из вуза);
в) решившиеся оценивать преподавателей/учителей осознают, что их оценка не имеет правовых последствий (разве что в особо вопиющих случаях, когда накопившиеся противоречия разрешимы только отстранением конкретного некомпетентного преподавателя).
Я всегда относился к учителям/преподавателям в соответствии с тем, чему и как они учат, и призываю этот подход превратить в обычную практику. Тогда преподаватели не смогут поддерживать авторитет своим должностным положением и вынуждены будут завоёвывать его каждый раз снова, буквально на каждой лекции или семинаре…