«Контрольный листок»: образование, культура, общество

Если отвлечься от права присуждения степеней и ряда иных привилегий, заметных различий между колледжами, входящими в состав университетов, и колледжами, которые действовали в неуниверситетских городах, не было. Для всех была характерна новая интеллектуальная ориентация на гуманизм с грамматикой и риторикой, при этом они не отказывались и от предметов философского характера. Кроме того, колледжам была присуща более продвинутая педагогика, в соответствии с которой студенты делились на «классы». Такой подход отвечал новым требованиям идей гуманизма, удовлетворить которые в рамках старых факультетов не представлялось возможным. Правда, многие колледжи, основанные уже в новое время религиозными орденами (типа ордена иезуитов), по желанию могли войти в существующие университеты. Что же касается дисциплин квадривиума, то распространение колледжей не стало действенным средством избавления от очевидных пороков средневекового университета.

В Англии система колледжей развивалась несколько иначе. В средневековом Оксфорде и Кембридже студенты часто жили вместе в общежитиях или «холлах», в то время как колледжи обычно создавались для сообществ магистров-регентов или студентов старших факультетов. Однако большинству последних после Реформации пришлось уехать, и колледжи открыли свои двери не только для магистров, но и студентов. Число же «холлов» резко сократилось. Таким образом, в Англии возродилась структура колледжа, которая преобладала в более старых университетах.

Поскольку теология как учебная дисциплина играла важную роль в становлении общественного самосознания христианского общества, объединенного единством веры, стоявшей выше любых политических разногласий, постольку и факультет, на котором эта дисциплина преподавалась, активно участвовал в бесконечных дискуссиях о том, какова природа человеческого общества, какими должны быть отношения церкви и государства, как соотносятся общественная и индивидуальная мораль.

Кроме того, так как и каноническое право базировалось на теологии, теологический факультет оказался тесно связанным с факультетом права, со временем превратившись в естественный форум политической и экономической мысли. Вместе с тем, говоря о роли теологического факультета в жизни университета и общества, не следует забывать, что сам этот факультет возник достаточно поздно: к этому времени церковь уже сумела решить такую важную для себя задачу, как подготовка кадров духовенства.

Вообще же университет формировался как новый тип учебного заведения, в основе которого лежала идея корпоративности, по сути, чуждая каноническому праву (как об этом можно судить по той борьбе, которая развернулась между канцлером - представителем церкви и ректором - представителем корпорации за контроль над новым институтом) и весьма смущавшая церковные власти. Приняв в этой борьбе сторону ректора, теологический факультет тем самым продемонстрировал, что не воспринимает себя в качестве неотъемлемой части церкви, с подозрением относившейся к самой возможности существования независимой теологической школы. Последним, в частности, объясняется и следующий факт: вплоть до конца XIV в. папы отказывались учреждать теологические факультеты где-либо, помимо традиционных центров теологии (Париж, Оксфорд и еще несколько городов).

Стоит обратить внимание и на то, что на протяжении многих веков система церковного образования развивалась внесистемно. Каждая приходская церковь имела, как правило, своего покровителя (епископ, монастырь, группа мирян или даже конкретный человек), который подыскивал священника для бенефиции и представлял его для рукоположения местному епископу. Естественно, и уровень требований, предъявляемых к церковному образованию, в Средние века высоким не был. Однако после эпидемии чумы, когда возникла необходимость срочно пополнить корпус священников, по всей вероятности, он стал еще ниже: жалобы на некомпетентность священнослужителей посыпались отовсюду, а небольшие руководства, прописывающие, как следует священникам отправлять свои обязанности, стали пользоваться небывалым спросом.

"Дефицит в кадрах" был налицо, но помочь в разрешении этой задачи теологические факультеты не могли: они готовили своих студентов к получению licentia docendi; право же присуждения licentia ordinandi (если только так можно сказать) сохранили епископы. В итоге интеллектуальный уровень младшего духовенства оставался низким, в то время как на более высоких ступенях иерархии наличие университетского теологического образования или подготовки в области канонического права становилось скорее правилом, чем исключением. Несомненно, в эпоху позднего средневековья духовенство являлось объектом особо интенсивной критики, в силу чего предпринимались постоянные попытки поднять уровень подготовки священнослужителей, в частности, и путем создания новых колледжей, часть которых предназначалась специально для этого. Однако радикальные перемены произошли только в эпоху Реформации, которая не только включила теологический факультет в число участников жесткой доктринальной борьбы, но и вообще открыла новую страницу церковного образования. Кстати, именно тогда-то и разошлись пути римско-католической и протестантской церквей.

Достаточно типичным примером влияния, которое оказала Реформация на университет, может стать история Дании, где в ряде провинциальных городов в 1526 г. появились частные школы, занятые подготовкой священников для лютеранской церкви. Одна из таких школ с разрешения короля была создана в 1529 г. (как раз тогда же им был закрыт в Университете Копенгагена колледж студентов-кармелитов). На следующий год все профессора-католики были высланы, а университетскую церковь штурмовала толпа иконоборцев. Год спустя, после несостоявшихся выборов ректора, университет фактически прекратил свое существование, возобновив деятельность лишь в 1539 г. уже как чисто лютеранское учебное заведение, созданное немецкими богословами по образу и подобию Университета Виттенберга. Похоже складывались судьбы и многих других университетов, расположенных в регионах, охваченных лютеранским или реформационными движениями. Правда, поначалу все происходившее не сулило духовенству никаких перемен, однако со временем образование священнослужителей все заметнее становилось прерогативой реформационной церкви.

В 1564 г. курфюрст Саксонии принимает решение, в соответствии с которым ни один священник без университетского образования не может быть возведен в духовный сан. Подобный подход получает распространение и в других лютеранских странах. В результате университетам поручают подготовку священнослужителей, о чем в Средние века они и подумать не могли. Таким оказался один из наиболее важных итогов Реформации,

В реформированных церквах на французской почве события развивались несколько по-иному. Если Лютер мог сделать центром своей активности Университет Виттенберга, то у Джона Кальвина, после его бегства из Парижа в 1533 г., университетской базы не было. В 1541 г., когда он обосновывается в Женеве, единственной школой для подготовки реформационных священников, говорящих на французском языке, была Академия Лозанны. И, естественно, пока эта Академия действовала, Кальвин не мог приступить к созданию университета в Женеве. Эту задачу удалось решить лишь в 1559 г., причем во вновь созданный университет Кальвин привлек многих профессоров из Лозанны.

После открытия Университета Женевы появилась возможность подготовки преподавателей и для других кальвинистских школ теологии. В 1573 г. кальвинистка, графиня Луиза из Нассау возрождает Университет Оранджа; небольшие школы возникают в Монпелье, Наймсе и ряде других городов. Однако они так и не становятся полными университетами (хотя временами казалось, что франкоязычные кальвинисты сделают их своей базой): все они погибли во время правления Луи XIV. В итоге студенты - сторонники реформационной церкви, желавшие изучать теологию, должны были учиться в других местах: в Гейдельберге или шотландских университетах. Чаще же они уезжали в Нидерланды, где в 1575 г. последователем Кальвина Вильямом из Оранджа был основан (по образцу Университета в Лувене) Лейденский университет.

Что же касается католиков, то в их среде было распространено мнение, согласно которому сама Реформация явилась результатом слабой теологической подготовки младшего духовенства, совершенствование которой и стало главным делом Совета Трента. В 1546 г. пятая сессия Совета принимает решение о том, что каждый кафедральный собор должен обеспечить изучение латинской грамматики и Священного писания клириками и бедными схоларами, а в 1553 г. Игнатий Лойола основывает в Риме колледж для немецких студентов-клириков. Этот шаг Лойолы привел в восторг кардинала Поула (Pole), который, вернувшись в Англию, предложил и здесь учредить подобного же рода колледжи, которые он назвал семинариями. Наконец, во время 23-й сессии в 1563 г. Совет принял декрет, согласно которому все кафедральные церкви должны совместно с seminarium clericorum обеспечить получение полного религиозного образования всеми мальчиками, начиная с 12 лет, уделив особое внимание детям из бедных семей, с тем чтобы подготовить их к рукоположению в духовный сан. Программа обучения предусматривала изучение традиционных либеральных искусств (как в университетах), а также овладение системой теологических и пасторских знаний, позволявших проповедовать, вести службу, причащать и учить мирян.

Таким путем проблема подготовки священников-католиков была решена, но оценить влияние семинарий на высшее образование в католических странах трудно. Очевидно, что принятые меры позволили обеспечить церкви священнослужителями, которые были подготовлены намного лучше, чем их средневековые предшественники. Кроме того, поскольку обучение оплачивала церковь, эти учебные заведения могли привлечь учащихся из тех социальных страт, которым обычное университетское образование было просто недоступно. Вместе с тем, стоит отметить, что организаторами многих семинарий выступили религиозные ордена, культивировавшие в среде своих студентов каноны монастырской дисциплины, строгий и замкнутый мир, что лишало обучаемых возможности контактировать с обществом, в котором в будущем им и предстояло исполнять свои обязанности.

По мере распространения новых учебных заведений потенциал факультетов искусств и теологии постепенно ослабевал, а сформировавшаяся система подготовки священнослужителей стала универсальной, просуществовав без заметных изменений вплоть до Второго ватиканского собора (1962-1965 гг.).

Реформация обострила конфессиональный аспект высшего образования, которое теперь вынуждено было согласовывать свое содержание с доктринами той или иной церкви и страны. Реализация идеи светского университета отодвигалась в будущее. В кальвинистской Женеве, например, ни один студент не допускался к занятиям без принятия конфессиональной присяги. Это правило сохраняло свою силу вплоть до 1576 г., когда его стали относить лишь к профессуре и лекторам. Кальвинистские академии Франции также требовали от студентов признания под присягой веры и дисциплины реформированной церкви, а лютеранские университеты Германии и Скандинавии - приверженности аугсбургской конфессии. В период лютеранской ортодоксии одного подозрения в симпатиях к кальвинизму или католицизму было достаточно для исключения студента или увольнения профессора. В Англии два университета были преобразованы в чисто англиканские учебные заведения и на протяжении более трехсот лет (с 1559 до 1871 г.) все члены университета обязаны были ставить свою подпись под догматами англиканской церкви.

По идее цель таких ограничений состояла в достижении религиозной однородности академического мира как важного условия функционирования государства. На практике же их результат оказался совершенно иным: в учебном сообществе появилось множество религиозных меньшинств, которые сначала формировались за счет ученых, утративших свои прошлые позиции, а затем и потенциальных студентов, которым, в силу их религиозных взглядов, доступ к высшему образованию был закрыт.

В тех странах, где религиозная дискриминация стала элементом государственной политики, единственной возможностью для обучения оставалась эмиграция в ту страну, где то или иное вероисповедание допускалось. В итоге и в XVI, и в XVII вв. Европу переполнили ученые, переезжающие с места на место по причине своих религиозных убеждений. Возможности выбора были, правда, небогаты. Например, кальвинистов не жаловали в лютеранских странах. А после того как усилилась религиозная нетерпимость во Франции XVII в., гугеноты-беженцы стали предпочитать всем другим университеты Голландии. В Англии же быстрое становление общин нонконформистов привело к установлению связей с университетами Шотландии, Голландии, Германии, Женевы.

Вместе с тем как раз в Англии возникла предложенная нонкомформистами интересная альтернатива университетской подготовке - так называемый «Акт терпимости» (1689), позволявший неангликанам организовывать собственные школы, в том числе и в виде частных диссентерских академий. Эти учебные заведения готовили прежде всего будущих священнослужителей, но, кроме того, некоторые из них нередко обеспечивали подготовку и в таких областях, как математика, французский язык, современная история. "Время жизни" многих таких академий было небольшим: часто они даже не "переживали" своих учредителей. Но стоит обратить внимание на другое: диссентерские академии заполнили вакуум, возникший в системе образования. В некоторых из них обучалось до 300 чел. По имеющимся данным, за период примерно с 1660 по 1780 г. существовало около 50 таких школ, а длинный перечень их прославившихся выпускников свидетельствует в пользу того, что они несомненно внесли заметный вклад в развитие интеллектуальной жизни общества. Последним, по-видимому, и объясняется та враждебность, с которой к ним относился истеблишмент, рассматривавший академии как опасную альтернативу Оксфорду и Кембриджу, как рассадник нежелательных политических и религиозных идей.

Что касается римских католиков, то их положение в протестантских странах было несколько иным: к ним относились гораздо лояльнее, чем, например, к нонкон-формистам. Стоит отметить, что и католические университеты Франции, Южных Нидерландов, Италии и Испании держали для них свои двери открытыми. В ряде стран Реформация никогда так и не одержала полной победы: католицизм в них сохранялся в такой степени, что готовить священников нужно было во все больших объемах. Последнее обстоятельство вынудило английских нонконформистов пойти на то, чтобы не только возродить старый Английский колледж в Риме, которому папой Григорием XIII (1576) был придан статус университета, но и создать специальный колледж в Дуаи (Douai) - своего рода контрреформационный университет, основанный Филиппом II в 1559-1560 гг. и подтвержденный папской буллой. В этом университете были открыты все четыре традиционных факультета, а сам университет функционировал вплоть до Французской Революции.

Религиозные превратности судьбы, выпавшие на долю университетов, породили во многих странах немало проблем, но подлинное бедствие пережила Ирландия. Здесь вплоть до 1592 г., когда в Дублине был организован для протестантского меньшинства Колледж Троицы, своего университета не было. Студенты, принадлежавшие к католическому большинству, были исключены из английских и шотландских университетов (которые в дореформационные времена они посещали чаще всего). В результате им приходилось ехать на континент, где в составе католических университетов появилось немало ирландских колледжей.